Все, что остается - Страница 30

— Даю голову на отсечение, этот скелет уже не попадет туда.

Хареш снова загремел своими костями и суставами, как только Марино вкатил его в анфиладу предназначенных для вскрытия комнат.

Поверх белой простыни, разостланной на первом, изготовленном из нержавейки, столе, находились останки Деборы Харви: серые, грязные кости, комки грязных волос и связки, такие жесткие и прочные, как кожа для обуви. Зловоние было хоть и сильным, но все-таки выносимым, поскольку я сняла с трупа одежду. Плачевное состояние девушки еще более усугублялось присутствием Хареша, выцветшие кости которого не имели ни единой царапины.

— Мне нужно сказать тебе несколько вещей, — предупредила я Марино. — Но первое, о чем я тебе попрошу: все сказанное мною останется между нами.

Закурив сигарету, он с любопытством посмотрел на меня.

— Хорошо.

— Не может быть и речи, чтобы идентифицировать их личности, — начала я, укладывая ключицы по обе стороны черепа. — Сегодня утром Пэт Харви привезла снимки зубов и медицинские карты… — Сама, лично? — перебил он, удивившись.

— К сожалению, — ответила я. — Я никак не ожидала, что Пэт Харви самолично приедет сюда со снимками своей дочери. Очень грубый просчет с моей стороны, который мне, похоже, не забыть никогда.

— Неужели подняла шум? — спросил он. И не ошибся.

Подкатив на своем «ягуаре», она нелегально припарковала машину у обочины тротуара и появилась в здании, требуя чего-то плачущим голосом. Испуганные появлением столь высокопоставленной особы, работники службы приема гостей сразу же впустили ее, и миссис Харви начала повсюду разыскивать меня. Я думаю, она бы и до морга добралась, если бы один наш администратор не перехватил ее в лифте и не провел в мой кабинет, куда я вошла несколькими минутами позже. Она сидела выпрямившись, с белым как мел лицом. Прямо сверху на столе лежали свидетельства о смерти, файлы с обстоятельствами смерти, фотографиями судебно-медицинской экспертизы и срез колото-ножевой раны, помещенный в сосуд с немного окрашенной кровью формалиновой жидкостью. Внутренняя часть двери была увешана запятнанной кровью одеждой, которую я намеревалась отнести наверх после проходившего днем процесса дачи показаний. Высоко взгромоздившись на ящик с картотекой, два макета восстановленной лицевой части неопознанных женских голов очень напоминали сделанные из гипса человеческие головы.

Вынести увиденное было выше ее сил. У миссис Харви закружилась голова от реалий окружающей действительности.

— Морель принес также медицинскую карту дантиста, принадлежавшую Фреду Чини, — сообщила я Марино.

— Выходит, что это действительно Фред Чини и Дебора Харви?

— Да, — ответила я, направив его внимание на прикрепленные к кадодкопу рентгеновские снимки.

— Это вовсе не то, что я думаю. — Лицо Марино вытянулось от удивления, когда он увидел пятно между затемненными контурами поясничных позвонков.

— Дебору Харви убили выстрелом из пистолета, стоя сзади нее справа и целясь ей прямо в середину спины. Пуля, раздробив спинной позвонок и цветоножку, застряла прямо в спинном хребте. Вот здесь, — показала я ему это место.

— Что-то я не вижу, — сказал Марино, нагнувшись поближе.

— Этого ты не можешь видеть, но дырку ты видишь?

— Да, я вижу много дырок.

— Это дырка от пули. А другие дырки — каналы или отверстия для сосудов, снабжающих кровью костный мозг.

— А где ты увидела эти подножки?

— Цветоножки, — терпеливо продолжила я свои объяснения. — Я их не нашла. Скорее всего, они раздроблены и лежат где-нибудь в лесу. Пуля вошла, но не вышла. Выстрел был направлен в спину в области живота.

— Тебе удалось обнаружить дырки от пуль на одежде?

— Нет.

Рядом на столике лежал пластмассовый поднос, на который я положила документы Деборы, одежду, украшения и красную сумку из нейлона. Я аккуратно приподняла прогнившие лохмотья хлопчатобумажного свитера.

— Как видишь, — сказала я, — задняя часть свитера находится в ужасном состоянии. Большая часть материи сгнила или была разодрана хищниками. То же самое можно сказать о поясе ее джинсов сзади, и это нормально, поскольку именно эти части ее одежды были бы окровавлены. Другими словами, отсутствует именно тот участок ткани, где должна была быть дырка от пули.

— А что ты скажешь о расстоянии? У тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет?

— Как я уже сказала, пуля осталась в теле. Этот факт наводит меня на мысль о том, что мы имеем дело не с контактной огнестрельной раной. Но точно сказать все-таки нельзя. Что касается калибра оружия, опять-таки мы можем только предполагать: тридцать восьмой, судя по размеру входного отверстия. Сейчас мы не можем что-либо утверждать до тех пор, пока я не вскрою позвоночник и не отнесу пулю наверх, в лабораторию огнестрельного оружия.

— Странно, — заметил Марино. — Ты еще не начинала заниматься Чини?

— Рентгеновские снимки показали отсутствие пули в его теле. Но вскрытие я еще не производила.

— Странно, — повторил он снова. — Несовпадение. В тех, предыдущих, случаях жертвам не стреляли в спину.

— Да, это так, — согласилась я.

— Отчего же она умерла?

— Не знаю.

— Что значит «не знаю»? — Марино вопросительно посмотрел на меня.

— Эта рана не приводит к мгновенному фатальному исходу, Марино. Поскольку пуля не прошла прямо навылет, аорта не была рассечена поперек. Если бы это произошло на уровне поясницы, то уже через несколько минут наступила бы смерть от кровоизлияния. Примечательно то, что пуля рассекла связки, вызвав мгновенную парализацию всей нижнепоясничной части туловища. И, конечно же, кровеносные сосуды были повреждены. Она истекала кровью.